Поселок Скальный Чусовского района, где находится храм святой Татианы, покровительницы студенчества, находится далеко от университетов. Зато, с трех сторон, его окружают три зоны. Среди них огромная колония на две тысячи заключенных ИК №10 строгого режима.

В 2000 году отец Николай Серебров(на фото) начал служить в строящемся новом храме святой Татианы, а в следующем, 2001 году, началось и его тюремное служение

— Раньше 10 колонию окормлял отец Петр, настоятель храма в п. Пашия, — вспоминает иерей Николай. – Но от поселка Скальный ездить было гораздо ближе. Он и передал ее мне, “по наследству”.

Кроме “десятки” скоро отцу Николаю пришлось окормлять еще две ближайшие колонии: 35 и 37.

В ИК № 10 под окормлением отца Николая Сереброва начали строить храм во имя святителя Николая Чудотворца. Многие заключенные добровольно просили включить их в бригаду строителей храма, которая после освящения и закладки храма начала с воодушевлением трудиться.

Но достраивали храм в 2006 году уже при другом настоятеле. Нести груз служения сразу в трех зонах, которые скоро перешли под его окормление отцу Николаю стало не по силам. И самая большая, «десятка», была передана священнику Сергию Горбову из Камасинского храма г. Чусового.

Остались две колонии по 500-700 заключенных. ИК № 37 строгого режима в п. Скальный была создана в брежневскую эпоху. И колония особого режима № 35 расположенная на месте бывшего сталинского Понышлага, и последней в СССР политзоны «Пермь-35».

В 1942-1948 гг., первые заключенные лагеря строили Понышскую гидроэлектростанцию, которая должна была стать частью грандиозного каскада ГЭС на реке Чусовой, связав ее с великими сибирскими реками. В 1946-52гг. здесь был специализированный лагерь для политических, численность которых доходила до 4,6 тысяч человек. Колония состояла из 5 лагпунктов, на месте современной ИК № 35 находился лагпункт «Центральный лазарет».

После почти двадцатилетнего перерыва, во время которого здесь держали уголовных преступников, в 1972-1991 гг., эта зона снова стала «политической». А с 1992 года сюда пригнали особо опасных рецидивистов. И до сих пор в колонии сохраняется особый режим, для осужденных за самые тяжкие преступления.

Я спросил у священника Николая Сереброва, отличаются ли заключенные особого, строгого и общего режима?

— Какой-то разницы между теми кто приходит в молитвенную комнату в колониях 35 и 37 я не замечал.– отвечает отец Николай. – Да я и не могу их различать. Может быть, для прозорливых старцев человек это открытая книга. Но я простой священник. И только во время таинства покаяния могу узнать о человеке. И то не всегда. Внешне же, и в поведении, определить, чем отличается жестокий убийца от человека, который не имеет на совести столь тяжких грехов, я не могу. Человек, совершивший многие преступления, убийства, может даже выглядеть благообразно. А тот, у кого на совести меньше грехов, может иметь отталкивающую внешность. Да и процент приходящих в храм на зоне, как и в любом населенном пункте, небольшой: 1-3%. Кроме того, большинство из них жалуются, что сидят по чьей-то другой вине. А насколько это правда, я тоже сказать не могу. Но священник по ту сторону колючей проволоки нужен, люди меня ждут, и я должен к ним прийти. Практически у всех, кто по ту сторону забора, внутри прячется какой-то психический надлом, все они испытали страдания.

— Отец Николай, можно ли на их примере подтвердить, что страдания приводят к Богу?

— Это зависит от человека. Многие люди испытав страдания, несчастья и потери к Богу так и не приходят. Так и в колонии. Нередки случаи, что человек находясь в этих условиях может испытывать чувство раскаяния, в отличие от того, если бы он остался в миру, не прочувствовав всю трагичную сторону своих поступков. Но не всегда это раскаяние проявляется в православном смысле. Часто оно не находит правильного выхода, не заканчивается покаянием. Мешает и недостаток воспитания, и гордость, и недоверие к людям по ту сторону колючей проволоки, даже к представителям Церкви.

— Главное место в вашей работе с заключенными занимает исповедь и подготовка их к причастию?

— К этому человека еще надо привести. Не все из них сразу бывают готовы к исповеди и причастию. Я делаю упор на общие беседы, на катехизацию, объясняя для них, что значит православная вера. После беседы следует молебен или панихида. Заключенные особенно заинтересованно молятся о родственниках. Когда человек попадает в тяжелые условия, то связь с родными для них особенно важна. Они искренне молятся о родных, любят подавать записки за здравие и упокоение.

Особенно любят заключенные большие церковные праздники. В Рождественские святки и в Пасхальную неделю отец Николай спешит в колонию с подарками, собранными прихожанами храма св. Татианы в поселке Скальный: куличами, яйцами, нехитрой снедью, которая с огромной радостью встречается заключенными.

Работа священника в колониях не исчерпывается узким кругом из двух-трех десятков относительно воцерковленных заключенных, которые во время его приезда собираются в молитвенной комнате, чтобы помолиться и помянуть родных и близких, подготовиться к исповеди.

Приходится принимать участие и в общих собраниях, во время которых священнослужитель, вместе с психологами, помогает людям попавшим в места заключения найти выход из трудных ситуаций.

Последняя такая беседа в ИК № 37 с заключенными была посвящена проблеме суицида. На таких встречах порою задаются очень острые вопросы священнику, могут даже прозвучать отдельные выпады против церкви.

— В последний раз один из заключенных очень активно выступал, махал руками, чуть ли не в рукопашную лез, — вспоминает отец Николай. – Но потом он пришел сам в молитвенную комнату и извинился, попросил прощения за агрессивное поведение. По ту сторону колючей проволоки неизбежно в людях накапливается озлобленность. И даже воцерковленный человек не всегда может подавить в себе гнев и раздражение.

Но бывают и радостные моменты. В колонии № 35 уже два года возводят храм святой Матроны Московской. Служб там пока еще нет, нужна еще внутренняя отделка. Но церковь уже под крышей.

А в декабре 2014 года было получено благословение Высокопреосвященнейшего Мефодия, митрополита Пермского и Кунгурского, на строительство храма в честь иконы Божией Матери «Избавительницы» в исправительной колонии № 37.

Руководители обеих колоний проявили живейшую заинтересованность в возведении храмов, понимая как это может быть важно в деле исправления и духовного исцеления заключенных.

Было волнительно и радостно наблюдать, как в феврале 2015 года в колонии  № 37 встречали крестный ход с Табынской иконой Богородицы. Около половина всех заключенных с искренним сердцем вышли приложиться к иконе. Практически никто не остался равнодушным к прибытию святыни.

— Иногда бывшие заключенные пишут мне письма, — рассказывает отец Николай Серебров. – всегда радостно их читать, когда видишь, что после перенесенных испытаний у человека налаживается жизнь, он не отошел от Бога, и после срока в заключении продолжает ходить в церковь и молиться. После освобождения заключенные, случается, заезжают к нам в храм святой Татианы, рассказывают о своих планах, как будут жить на воле. Надеюсь что Господь укрепит их на пути ко спасению и сохранит в лоне Православной Церкви